Грубые действия, совершаемые встревоженными людьми

Если вы стараетесь стать более учтивым, то вам необходимо понимать, что многие люди тоже стремятся к этому. Когда вы на протяжении определенного времени находитесь под влиянием выраженной тревоги, то начинаете понимать, что порой совершаете незаурядные действия.

Погруженность в себя, стремление распланировать весь свой день по минутам, а также гиперкомпенсация всегда сопутствуют тревоге, но существуют и другие ее симптомы.

Под воздействием тревоги люди иногда осуществляют действия, которые кажутся их знакомым «грубыми». Вы можете покинуть дом, не простившись с хозяевами, не брать телефонную трубку или изматывать родственников своей агрессией.

Если вы замечаете за собой такие симптомы, то знайте, что тысячи людей страдают по той же причине. Наиболее предпочтительный метод объяснить окружающим, почему индивиды с тревожным расстройством бывают «грубыми», — это разговаривать о нем.

В данном материале мы представляем вам цитаты людей, подверженных нездоровой тревоге, об осуществляемых ими «грубых» действиях.

«Я с энтузиазмом дала свое согласие на свидание, мы встретились, определились, чем будем заниматься, однако в последний момент я придумала повод, чтобы уйти. Я чувствовала смущение, но у меня словно гора упала с плеч».
«Никогда не снимаю телефонную трубку и могу по нескольку дней игнорировать письма, а также придумываю сомнительные причины не покидать квартиру».
«Моя любимая линия поведения – игнорировать телефон, сообщения и электронные письма. Я боюсь бесед, даже если обсуждается что-то совершенно незначительное. Меня постоянно преследует предчувствие, что кто-то скажет мне, что он терпеть меня не может».
«Порой в процессе беседы я так сильно окунаюсь в собственные размышления, что абсолютно не воспринимаю то, что говорит человек».
«Беседуя с человеком, я постоянно прерываю его, чтобы сказать то, что пришло мне в голову в определенный момент. Порой лишь по той причине, что спустя пару мгновений я могу запамятовать, что желала произнести. Я осознаю, насколько сильно это бесит собеседника, но сдерживать себя у меня не получается».
«В некоторых случаях я становлюсь ворчливой, разговариваю грубым голосом или проявляю вспыльчивость по пустякам. Я понимаю, что окружающие воспринимают меня невежливой личностью, однако в действительности я этого не желаю. Моя тревога переходит все мыслимые границы, и в такие минуты каждый пустяк может спровоцировать взрыв».
«В процессе собраний я постоянно зависаю в телефоне. Я в курсе, что это неуважительно по отношению к коллегам. И я терпеть не могу, когда так делают другие. Однако если в настоящий момент я ощущаю повышение тревожности, то этот простой метод позволяет отвлечься и предупредить возникновение припадка».
«В процессе напряженной беседы или в тяжелой ситуации я иногда начинаю смеяться. Плохо, когда люди считают, что ты относишься к ситуации легкомысленно, так как ты хохотала. И никто не понимает, что я не специально».
«Я обгрызаю ногти так, словно мне больше нечего есть».
«Моя основная трудность – это попеременные состояния «не знаю, о чем говорить» и «желаю рассказать настолько много, что сама себя перебиваю». Другая трудность заключается в том, что я мусолю ногти во время еды».
«Я могу неожиданно сорваться с места и побежать, ища уборную или раковину, толкая при этом людей и окружающие объекты. Меня беспокоит, что, когда на меня накатывает тревожность, я начинаю настолько интенсивно кашлять, что изо рта у меня вырывается месиво из недавно съеденных продуктов. Не хочу, чтобы люди считали меня невежливым, но не могу себя контролировать».
«Я не узнаю знакомых, независимо от того, где я их вижу. Как правило, я либо витаю в облаках, либо чересчур встревожена, либо попросту не желаю разговаривать. По этой причине у меня множество трудностей в жизни и на рабочем месте. И из-за этого моя тревожность лишь усугубляется».
«Когда я взволнована, я становлюсь ироничной и могу легко обидеть человека. Я лишь желаю, чтобы меня не трогали, и таким образом я осторожно пытаюсь закрыться от людей».
«Я могу молча подняться и покинуть помещение. Так я ухожу из клубов, с семейных торжеств и даже от кассы в супермаркете. Это сложно понять тому, кто не страдает тревожным расстройством».
«Я не признаю презенты. Получение презентов – это настоящее испытание для меня. Я способна принять их лишь от мамы и папы, супруга или наиболее хороших приятелей. Другие же люди просто дарят мне открытки. Это позволяет хоть как-то обуздать тревогу».
«Я закрываюсь от людей, однако если в этот момент мне приходится разговаривать, то я неуклюже обрываю собеседника на полуслове или огорчаюсь и выпаливаю нецензурные выражения».
«Я внимательно вглядываюсь в лицо человека, не имея при этом никаких задних мыслей. И погружаюсь в себя, когда с кем-то общаюсь. Я понимаю, что это обижает людей, однако во время наплыва тревожности мне необходимо оградить себя от всей этой суеты».
«Когда на меня накатывает беспокойство, я еле-еле могу удержаться от того, чтобы не захохотать по-дурацки. Я ощущаю смущение, так как осознаю, что сейчас не время для хохота, это всего лишь последствие тревожности».
«Я все время хожу с плеером, чтобы не слышать разговоров вокруг. Это может восприниматься как невежливость, но я в этом очень сильно нуждаюсь».
«Мое тело находится в постоянном двигательном беспокойстве, когда я беседую. Мне кажется, что собеседники считают, что мне тягостны или непереносимы их разговоры».
«Порой я просто не желаю, чтобы меня трогали, следовательно, ищу себе укромный безлюдный уголок или искренне произношу: «Не дотрагивайтесь до меня», пусть это и кажется грубым».
«Я делаю вид, что не вижу повстречавшихся мне приятелей, чтобы не допустить пустых бесед или не позволить им подойти ко мне».
«Я озвучиваю невинные мысли, которые истолковываются неправильно, так как, будучи встревоженным, я не осознаю, как именно мои высказывания могут быть неверно восприняты».
«Я могу быть весьма отстраненной, и вы можете подумать, что вы мне неприятны. Но в действительности я настолько тревожусь о том, какое произведу впечатление, что попросту не способна начать беседу или постараться раскрепоститься».